Даниил Константинов о тюремных нравах

[kiberbob2000]

Оригинал взят у ivkonstant в Даниил Константинов о тюремных нравах

В сети гуляет немало инструкций о том, как надо вести себя в тюрьме, в которых иногда затрагивается вопрос взаимоотношений с оперчастью. Чаще всего советы сводятся к тому, что не надо сотрудничать с операми и становиться стукачем. Согласен, не надо.Тем не менее, ситуации бывают разные, и порой их можно развернуть себе на пользу, оставив оперов в дурацком положении. Лично я в период пребывания в СИЗО выработал свой собственный стиль общения с операми, который я назвал "срывом шаблона". Собственно, это и есть срыв шаблона, когда вместо стандартных и ожидаемых действий, ты делаешь что-то неожиданное, что-то, не укладывающееся в их обычную картину мира. Приведу пару примеров.

В конце 2012 года меня перевели в новую камеру на старый корпус Матросской тишины, зовущийся в арестантской среде Малым спецом. В камерах этого корпуса, в том числе и в моей, сидели в основном кавказцы, среди которых была очень распространена наркомания. По корпусу ходили все виды наркотиков: гашиш, героин, методон, и т.д. Не было только кокаина, ибо это удовольствие для немногих - слишком дорогой.

Наркотики принимались все время, без всяких опасений. Средь бела дня по "дороге" мог зайти героин и шприцы, и арестанты начинали колоться. Траву могли покурить прямо в прогулочном дворике, такое случалось.

Местный опер страстно желал наладить со мной сотрудничество. Это вообще была у них идея фикс - завербовать знаменитого, Константинова, который уже не раз отказывался от сотрудничества. К тому же, я был один из немногих, кто не употреблял наркотиков и не принадлежал к преступному миру. Оперы были заинтересованы во мне. А я не был в них заинтересован.

Однажды, когда я возвращался со следственного корпуса, в коридоре Малого спеца меня остановил местный опер. У него были вопросы.

- Я слышал по корпусу ходят наркотики. Ты что-то знаешь об этом?

-Знаю, конечно.

Опер сильно возбудился и уже предвкушал успех. В его голове уже рисовались картины того, как он подвесит всех арестантов за невидимые глазу ниточку информированности о потоках прохождения наркотиков по тюрьме. А потом и заработает на этом.

- Рассказывай, что знаешь. Кто заносит наркоту на централ

Я выдержал паузу, а потом медленно, с расстановкой, смотря ему в глаза, ответил.

- Как кто!? Опера!

Он на минуту замолчал.
- Кто-кто!?

- Опера. Опера ФКУ СИЗО-1 УФСИН по городу Москве. Готов дать показания.

Опер как-то странно подобрался, сглотнул и произнес.

- Я тебя понял Константинов. Иди в камеру.

Больше у него не возникало вопросов ко мне.

В другой раз уже на другом корпусе оперу вдруг потребовалось, чтобы кто-то взял на себя телефон, изъятый у нас в камере. Видимо, для отчетности перед начальством. Мне не хотелось брать на себя телефон, тем более, что не известно, как они его используют потом. Поэтому, когда меня пригласили в корпусную, я уже знал, что говорить. Состоявшийся диалог был очень недолгим.

- Слушай, Константинов, надо расписаться за телефон. Не для меня, для отчетности, для УФСИН.

- Не буду расписываться. Ничего не знаю.

- Так ты, да? Значит будем нагибать. Поедешь в карцер, а потом на спецблок. Там и подумаешь.

- Да ладно тебе, Макс. Ты прекрасно знаешь, кто принес нам этот телефон.

Оперативник Максим в недоумении поднял на меня глаза.

- Кто принес?

- Ты. Ты принес его. Прямо в камеру. За десять тысяч рублей.

Я произносил это медленно и отчетливо.

Странно, но ответ опера был таким же, как и в первый раз.

- Я тебя понял, Константинов. Иди в камеру.

Но я никак не унимался.

- Ну так что, будем объяснительную писать?

- Нет, не будем. Иди в камеру, Константинов. Иди уже, иди.